В паутине чужих миров. Рождение бога - Страница 100

100

– Да вот, смотрю, очень уж ты сейчас комично со стороны выглядишь. Как заправский клоун. Сам висишь в воздухе и такой же зависший предмет пытаешься с места сдвинуть. Прикольно на тебя смотреть, как-то фантастично всё это, что ли, как в каком-то дурном сне.

– Может, и прикольно, – пожал он плечами, – но сам видишь, её как будто приклеили, или она весит тонн сто, не меньше.

– Подожди, – я обошёл колбу, описав вокруг неё небольшой круг. То, что передо мной находилось неизвестное устройство, предназначенное для путешествий к звёздам или между параллельными мирами, я не сомневался. Но как им можно пользоваться? Всюду одинаковая полированная поверхность, без единой подсказки на то, как можно разгадать попавшуюся нам загадку. Судя по тому, что я в своё время слышал от Одина, великий северный бог освободил дракдара из ловушки только при помощи своей интуиции или удачи. Его техническим решением был метод тыка, который оказался единственно правильным в той ситуации.

Может и мне стоит довериться своей интуиции и попробовать задействовать свои способности? Я постарался сосредоточиться мысленно на решении проблемы и выбросил из головы всё лишнее. Совсем скоро откуда-то из пустоты пришло понимание того, как я должен был поступить.

– Отойди в сторону, – приказал Василию, а сам уверенно наклонился над крышкой колбы и в двух строго определённых местах ладонями нажал на тёплый металл. Что-то внутри предмета тихо загудело. За долю секунды ожил скрытый от наших глаз механизм, и верх предмета вдруг исчез или, скорее, преобразился в сплошную круглую клавиатурную панель, всю покрытую незнакомыми знаками и символами.

Теперь, пользуясь подсказками, приходящими извне, я знал, что нужно делать. Правильно говорят, что возле каждого крупного космического объекта, будь то планета или спутник, находится особое информационное поле, с записанными в нём всеми действиями, которые когда-либо происходили на её или его поверхности. Вот в такое-то поле я и вошёл и теперь с лёгкостью черпал из околоземных хроник и архивов всю нужную информацию. Мои пальцы, сами по себе, заскользили и забегали довольно уверенно по незнакомым спиралям и иероглифам. Каждый символ, которого я касался, вспыхивал различным светом: зелёным, красным или синим. Свет показывал, что ещё один элемент прошёл стадию активизации.

– Что… Что ты делаешь?

– Запускаю механизмы уничтожения, ликвидирую станцию, – спокойным голосом ответил я Василию, продолжая стучать пальцами по знакам, – через пару минут сработает энергетический заряд и распылит все внешние постройки на атомы, вместе с котловиной заодно. Со стороны это будет выглядеть, как небольшой атомный взрыв с характерным грибовидным облаком. Вот наши-то удивятся… Но транспортной трубе взрыв ничем не сможет повредить, она останется, правда, благодаря ударной волне изменив немного своё местоположение. Это трудно понять, я ещё сам до конца не разобрался, но в наш мир – туда, где остались все наши знакомые – пришельцам путь будет надолго закрыт…

– Вот ведь… А мы? Ты о нас подумал?

– А мы с тобой покинем это место. Уйдём в другой мир. Подойди поближе.

Активировав механизм саморазрушения и закрыв путь ункасам в эту реальность, я принялся уверенно готовить пространственный скачок для всего того живого, что находилось сейчас внутри пересадочного пункта. Я открыл вход и подыскал нужную мне транспортную магистраль из числа сотен миллионов тех более или менее крупных нитей, которые пронизывали Вселенную во всех направлениях. Перед моим мысленным взором возникла грандиозная, ни с чем несравнимая панорама. Мне удалось увидеть объёмную карту с десятками миллионов точек-станций. Одни из них были такие же небольшие, как та, где мы сейчас находились. Другие же представляли собой огромные узловые центры, судя по размерам изображений в сотни раз превышавших нашу маленькую консервную банку. Расположение станций мне тоже удалось установить более-менее точно. Одни оказались очень удалены от нас, расположившись на далёких звёздах. Другие обосновались поближе, на Марсе, Луне и Венере. На Земле я мельком успел насчитать десятки пунктов переходов, которые различались друг от друга не только размерами, но ещё и цветом. Всевозможные цветовые гаммы были связаны, скорее всего, с тем, что эти пересадочные пункты имели выходы в различные реальности.

Я мысленно представил себе нужный мне остров, псевдоотцов-хаоле, и на мой запрос немедленно пришёл ответ. Автоматически, под диктовку незримого помощника, я быстро настучал пальцами нужную комбинацию символов.

– Встань поближе, – уже более требовательно приказал я Василию и, знакомый со спецификой перехода между мирами, посоветовал: – И закрой глаза, а то потом, если меня не послушаешь, они долго у тебя болеть будут.

Едва успев закрыть глаза, я почувствовал лёгкий толчок в спину и непроизвольно сделал шаг вперёд…

Глава 23

Через несколько секунд я открыл глаза и тут же увидел Василия, который удивлённо вертел головой, осматривая то новое место, куда мы попали. Первое, на чём сконцентрировалось моё внимание, оказалась точно такая же колба, такой же аппарат, один в один похожий на тот, который перекинул нас в новый мир. Так же и «помещение», остановка в одной из транспортных межзвёздных артерий полностью копировало предыдущее, отличаясь от него только размерами. У меня даже голова немного закружилась от открывшегося простора.

– Смотри…

Василий так был взволнован увиденным, что взял меня за руку. Но я уже и сам заметил то, на что он хотел мне указать. Длинными рядами метрах в пятидесяти от нас в воздухе висели продолговатые, удлинённые капли, похожие на какое-то застывшее блестящее желе, коричневого цвета. Впрочем, как я скоро заметил, желе это жило своей особой жизнью. Внутри каждой капли что-то шевелилось, и каждое движение вызывало дрожь, волны, которые перекатывались зыбью от остроконечной вершины к округлому низу. Кое – где на поверхности капель появлялись выпуклости, в которых угадывались лапы и демонические морды. Те, кто был заключён внутрь инопланетных камер, отчаянно пытались выбраться наружу, но стенки тюрьмы прочно удерживали в заточении своих узников. Возле каждой из гигантских капель без всякой видимой опоры висели небольшие дощечки из светлого металла.

100